Она встала чуть раньше него, чтобы приготовить манную кашу.

Странно складывались их отношения, если то, что было между ними, можно было вообще назвать отношениями. Короткие  встречи с промежутком в две-три недели, её сообщения в вотсапе, чаще всего остающиеся без ответа, его редкие сухие звонки — это всё, что их внешне связывало.

Он — жесткий, фундаментальный человек с вечно сжатыми в тонкую полоску губами и выражением презрения ко всем и вся на лице, разведенный мужчина, предпочитающий пребывать в одиночестве в своем жилище и внутреннем мире, отец двоих детей, состоявшийся успешный бизнесмен.

 Она — просто женщина, в прошлом довольно красивая, с багажом опыта и знаний, совсем не успешная по меркам нашей жизни, стремящаяся разглядеть любовь во всем, с чем соприкасалась.

По какому-то непонятному стечению обстоятельств, манная каша стала их утренней традицией.

Убрав кастрюлю с плиты, она возвратилась в спальню, чтобы его разбудить.

Высокий, под 2 метра ростом, плотного телосложения мужчина, спал, свернувшись калачиком на краю кровати. Она присела на кровать, легонько коснулась ладонью его головы, назвала по имени. Он развернулся, открыл глаза, обнял её, чмокнул в щеку. Какое-то время он лежал и смотрел на неё распахнутым взгядом, а потом, словно очнувшись, вновь закрыл глаза и свернулся.

Она никогда прежде не видела его таким красивым. Расслабленное лицо, чувственные губы,  добрые глаза, в которых прыгали задорные искорки. Он еще не успел нацепить на себя маску холодности, безразличия, эгоизма, он был сейчас тем, в ком беспрепятственно пульсировала жизнь и заполняла своим светом все пространство.

Это было настолько прекрасно, что не хватало сил вместить в себя всю гамму ощущений. Она словно подглядела прошлое. Наверное, так будила его мама. И он просыпался, довольный, беззаботный, полный радости. По щекам потекли слёзы, и она поспешила удалиться на кухню, чтобы не нарушить гармонию момента.

Завтракали они молча. Но этим утром солнце светило как-то особенно, птицы пели заливестее, и кофе был ароматнее.