Не имеет права… жить?

Когда Ольга была беременна Ириной, они с мужем сильно повздорили. Ольга, наивная, битая в детстве, по сути сама еще ребенок, пыталась вызвать выкидыш. Она, конечно же, не осознавала последствия, она старалась унять свою собственную душевную боль и отомстить обидчику. Но у Природы, вероятно, были иные планы в отношении Ирины, ребенок крепко ухватился за матку и… выжил.

Ольга в положенный срок поступила в роддом. Девочка родилась с небольшими отклонениями – ступни ножек складывались к голени. По маленькому городку, как это водится, быстро разлетелись слухи, что Ольга родила урода.

Напористая свекровь, работающая в больнице, прибежала смотреть новорожденную в первый день. Подбежала к кювезу, распеленала ребенка, проверила руки, ноги, пальчики. «На бабу Марфу похожа. Такая же блекленькая, белоглазая», — был её вердикт.

Новоиспеченный папаша известие о рождении дочери воспринял как очередной повод напиться, и время от времени, его обнаруживали лежащим на газоне возле роддома в весьма неприглядном виде.

Юная девятнадцатилетняя девчонка не знала что делать в этой ситуации и куда спрятаться от бессилия и стыда. Ольга сутки напролёт сидела на больничной кровати, забившись в угол и накрывшись с головой одеялом.

Врач ей объяснил, что у новорожденной девочки нет никаких проблем, что ей просто было тесно в животе, и она научилась уменьшаться в размере, складывая ножки. При соприкосновении с поверхностью ножки раскладывались и устойчиво держались.

Еще и глаза — они не открывались у ребенка слишком долго. Кто знает, возможно ребенку тоже не хотелось всё это видеть.

Перед выпиской из роддома возникла другая проблема – Ольгу никто не пришел забирать. Пришлось ей дать денег навестившей соседку по палате родственнице и попросить, чтобы та купила конфеты и цветы для врачей. А потом Ольга шла закоулками со свертком в руке, глотая слезы от унижения, несправедливости и одиночества.

Дома (Ольга с мужем жили тогда в доме свекрови), как выяснилось, их тоже никто не ждал. Свекровь выкрасила в доме окна, и краской пахло так, что находиться там не представлялось возможным. Ольгу с ребенком разместили в террасе родственников, оставив без еды и поддержки. Обращаться с ребенком Ольга не умела, дитё постоянно разворачивалось, цепко хватаясь за края пеленки. Ольга осторожно разжимала пальчики дочери, укутывала в пеленку, прижимала руками краешки и сидела, не смея шелохнуться, чтобы неловким движением не потревожить малышку. А внутри неё тем временем что-то просыпалось, звенело, бурлило, наполняло смыслом, окрыляло и, наконец, дало толчок новому чувству. И родилась любовь — лучезарная, глубокая, трепетная любовь к этой девочке, её дочери, любовь длиною в целую жизнь, а, возможно, и больше.

Ирина росла крепким, здоровым ребенком, упрямым и самостоятельным. Ей всё удавалось достаточно легко: ладить с детьми, учиться на отлично, выполнять домашние обязанности, бегать, прыгать, танцевать, посещать музыкальную школу.  Её огромные ступни давали устойчивую опору и больше никогда не складывались. Она сама поступила в одно из лучших учебных заведений, сама закончила, сама нашла работу. Она превратилась в настоящую красавицу модельной внешности и даже попробовала себя в конкурсе красоты. Со своими сложностями она справлялась тоже сама, ни разу в жизни матери не пришлось за неё краснеть.

Было только одно маленькое «но». Ирину не покидало ощущение, что всё это принадлежит ей незаслуженно, что с ней что-то не так, что она не дотягивает, не соответствует, не имеет права….. Она не считала себя красивой, не считала, что её можно выбрать, ведь вокруг так много достойных. Натяжение между внешним образом и внутренним состоянием росло и росло, побуждая её задавать вопросы и искать на них ответы. И она искала, искала в знаниях, искала в религии и различных верованиях, искала в отношениях, искала в психологии.

К 30-ти годам ей удалось найти ответ в глубинах своего бессознательного. Кто-то назовет это патологической установкой: «Я — урод, я огорчила своим появлением на свет самого близкого, самого любимого человека – маму. Я — не радость, я — позор». Но эта установка была и мощным двигателем развития, и вылепила из Ирины ту, какова она сейчас.

Стала ли Ирина счастливее? В какой-то степени, да, это осознание принесло ей облегчение и очистило мышление от вирусной программы. Но на пути этих поисков Ирина так много открыла для себя и полюбила процесс познания не только собственной психики, но и всего мироздания в целом, что останавливаться не собиралась. Фраза: «Дайте-ка я посмотрю, как все это устроено», стала её жизненным кредо.

 А пока мы способны открывать новое, удивляться, учиться, интересоваться, пока нам любопытно, пока мы ищем ответы — мы молоды, мы развиваемся, мы живем. Стало быть, Природа не зря все так устроила.

Когда удается сложить пазлы в одно целое, удается увидеть и истинную картину Жизни, и изначальный замысел Создателя.