Новогодняя история на троих

С некоторых пор Настя стала осознавать, что самое ценное в жизни – это добрые связи с другими людьми.

Вот и сегодня, за несколько часов до Нового года, наготовив вкусностей, она пригласила в гости своего давнего приятеля, далеко не молодого человека Степана. За много лет знакомства у них появилась традиция – провожать старый год вместе, а встречать Новый год порознь, исходя из текущих жизненных реалий. Степан был на пенсии уже много лет и жил уединенно. Когда его здоровье было крепче и ноги устойчивее, Степен любил исколесить на велосипеде, лыжах или пешком всю округу. Сейчас эти опции стали ему недоступны, и приходилось довольствоваться короткими пешими прогулками возле дома. Настя знала, что некогда незамысловатые действия, как ходьба до соседнего дома и разговоры о прочитанном, увиденном, осмысленном, теперь превратились для него в радостное событие и увлекательное путешествие.  Настя любила эти беседы, но еще больше ей нравилось вкраплять в чью-то жизнь искорки доброты и заботы и видеть, как меняется человек, словно расправляет крылья после долгой спячки, как его лицо озаряет улыбка, как человек, наполнившись теплом общения, начинает светиться и преображать неподвижное пространство.

Степан и Настя разговаривали, сидя за столом. Настя время от времени бегала на кухню, чтобы принести новое блюдо или поменять тарелки. Поглядывая на Степана, Настя отмечала, что он словно бы пьянеет. А с чего бы? Зная, что Степан грешил злоупотреблением спиртным, Настя предусмотрительно алкоголь не предложила. Степан, тем не менее, вел себя все более и более странно, а когда Настя очередной раз пришла с кухни, обнаружила его свалившимся на пол рядом со столом. Настя перепугалась, ринулась спасать друга, но с удивлением обнаружила, что Степан мирно спит, а из принесенной и припрятанной рядом с ним сумки выглядывает горлышко бутылки. Тормошить его было бесполезно, да и небезопасно. «Вот же жулик», — подумала Настя, подложив под голову спящего подушку и накрыв пледом.

Она позвонила своим друзьям и близким и, получив единогласный совет не тревожить спящего, принялась прибирать на столе, посматривая программы по телевизору. Часы показывали уже половину двенадцатого. Степан зашевелился, огляделся по сторонам и начал потихоньку вставать.

— Домой пойду, — пробурчал Степан.

— Пойдем, я провожу тебя.

— Не надо, — проговорил Степан и чуть не свалился, пробуя обуться.

Настя оделась, взяла сумку Степана, открыла дверь и наткнулась на своего бывшего, намеревавшегося нажать кнопку звонка.

— О, как ты вовремя! Пойдем проводим Степана домой, он живет в соседнем доме.

В ответ последовала тирада, примерно следующего содержания: «Я пришел. Вместо восторженной встречи, ты идешь непонятно куда и непонятно с кем. И я не намерен разводить алкоголиков по домам, и т.д.»

— Прежде всего, это человек. Ты можешь что угодно думать обо мне, но идти одному этому человеку сейчас небезопасно. Пойдем быстро проводим, вернемся и будем отмечать.

Бывший демонстративно вошел в Настину квартиру, повесил куртку и проследовал к столу.

А Настя со Степаном пошли. Дом Степана находился совсем рядом, но шли они медленно и узнали, что наступил Новый год, по звону бокалов, раздавшемуся одновременно по всей округе. Степан виновато посматривал на Настю и что-то бормотал в свое оправдание. А Настя улыбалась. Люди такие, какие есть, а от неё зависит лишь, как реагировать на них – обвинять или оправдывать. Оправдывать и прощать поначалу сложнее. Но постепенно навык становится привычкой, открываются какие-то заслонки внутри, и сквозь эти заслонки в сердце входит понимание и сострадание. Она завела в квартиру своего друга и убедившись, что он может самостоятельно передвигаться и вполне отдает отчет в своих действиях, пошла домой.

Войдя в свою квартиру, Настя обнаружила Толика за праздничным столом, поедающим приготовленные ею блюда. На углу стола лежала огромная мерзлая рыбина в целлофановом пакете. Телевизор был включен на полную громкость.

— Толик, с Новым годом! А это мне подарок? (Настя указала на рыбину). Вот спасибо! Ты без предупреждения, но я все равно рада тебе. Как твои дела? Как ты? Налей мне шампанского, пожалуйста, оно в холодильнике.

Толик делал вид, что Настю не замечает, жуя и пялясь в телевизор. Он же обиделся. Какая удобная детская позиция!

Настя предприняла попытку примирения. Положила руки ему на плечи, тепло поздравила. Толик нарочито стряхнул её руки и продолжал молчаливый бойкот.

Настя не злилась на Толика, но и встречать праздник в таком формате ей не хотелось.

— А, знаешь что, иди-ка ты, Толик, домой!

От неожиданности тот уронил вилку. Потом выскочил из-за стола и начал обуваться, продолжая ту же тираду: «Да я….. а ты…..ради кого».

Настя открыла дверь и легонько вытолкнула Толика, вместе с его подарком, наружу, захлопнув дверь перед носом. Толик ревел как зверь, колошматил в дверь рыбиной, что-то выкрикивал. Настя не слышала, она уже ушла от двери и смысл того, что хочет ей сказать Толик, был понятен еще в первые секунды его появления на пороге её квартиры.

Настя знала, что это буйство эгоизма сейчас закончится. Толик нарцисс, но отходчивый. Настя все еще любила этого наивного сорванца, пятилетнего ребенка с биологическим возрастом 40 лет, но строить мужско-женские отношения в этой комбинации было невозможно. Сейчас Толик проорется и пойдет отмечать Новый год в кому-нибудь другому. Все у него будет хорошо.

А Настя позвонила подруге и побежала отмечать Новый год к ней. У них столько тем для обсуждения, и целой ночи не хватит!